"ОБЩАЯ ГАЗЕТА, 20 июля 2000 года
Собирание души
Ставить крест нельзя ни на ком
Ирина САМАХОВА
Алма-Ата - Новосибирск - Санкт-Петербург
- ЭТОГО не может быть! - удивляются специалисты. - Не может ребенок с тяжелой формой болезни Дауна находить на картине Рембрандта старого отца и блудного сына, да еще пытаться пересказать библейскую историю. Теоретически он не должен отличать круг от квадрата...
К счастью, не все увлекаются теориями. Иначе прекрасные дилетанты, о которых я собираюсь рассказать, никогда не сумели б, подобно Пигмалиону, лепить человека из немого куска материи.
* * *
ОДНАЖДЫ в интернат для детей-психохроников на окраине АлмаАты явился молодой человек и предложил бесплатно вести уроки рисования. Ему отказали.
- Я вижу территорию интерната из окна своей мастерской, - рассказывает художник Олег Пищев. - Малыши уныло сидят на лавочках, как старики. И внутри, в игровой комнате, нет никаких игрушек, красок, только посаженный в железную клетку телевизор. От такой жизни и здоровый ребенок заболеет...
Семилетнюю Ренату предстояло отправить в подобный интернат. Специальная врачебно-педагогическая комиссия признала ребенка необучаемым. И тут кто-то надоумил ее маму отвести девочку в художественную студию к Пищеву.
- Я еще не видел, чтобы дети так легко передавали в рисунке движение и эмоциональное состояние персонажей, - восторгается Олег. - Девочка невероятно талантлива. Знаете, как ее определили в необучаемые? На комиссии строгая тетя в белом халате спросила девочку, какого цвета снег. Та правдиво ответила: “Розовый, желтый и голубой”. - “Но он же белый!” Рената испугалась этого громкого возгласа и дальше уже молчала. Я уверен, что все ее проблемы поправимы и со временем она может стать выдающимся художником.
...Маленький аутист Самат почти не говорил, не узнавал ни маму, ни себя в зеркале. Из внешних раздражителей только темнота за окном его страшно пугала. Несколько уроков подряд Саматик с Олегом занимались странным делом: залепляли разноцветным пластилином большую черную плоскость. Когда ужасная темнота была окончательно побеждена
, мальчик поднял глаза и вдруг спросил: “А где моя мама?” Бедная женщина, издали наблюдавшая за сыном, едва не лишилась чувств...Олег Пищев - один из самых известных в Казахстане живописцев. Модный и хорошо покупаемый автор. Зачем ему всякий несчастный народец, требующий любви и понимания?
- Я по себе чувствую, что рисование гармонизирует внутренний мир человека, - объясняет Олег. - Художник нередко изображает свои страхи и проблемы, чтобы таким образом избавиться от них. А рисовать может каждый, надо только попробовать.
Пищев не знал, что занимается арт-терапией, пока не встретил психолога Инну Сапарову. Инна может, например, объяснить взволнованным родителям, почему их маленький немой после занятий вдруг заговорил: мелкая моторика рук, оказывается, тесно связана с речевым центром. Рядом с Инной ребята и рисуют, и сочиняют сказки, танцуют, ухаживают за растениями в саду. Таким образом восстанавливается древняя традиция врачевания: уже в седьмом веке в Багдаде, а позднее в Каире были госпитали для душевнобольных, где лечили музыкой, танцами и сочинением волшебных историй.
* * *
ДВА раза в неделю в Эрмитаже можно наблюдать живописную компанию: молодой человек с флибустьерской бородкой и ребятишки-инвалиды. Они могут вольно расположиться прямо на полу, например, в Вандейковском зале, напротив знаменитого автопортрета художника, с изысканно расслабленной кистью руки на переднем плане.
- Это мой старый добрый друг, - говорит детям искусствовед Александр Колесин. - Смотрите внимательно и попробуйте понять, о чем думает Ван Дейк, глядя на вас.
Ребята напряженно молчат, но вдруг один паренек вскакивает, обиженно кричит в лицо средневековому франту: “Ну и что, что я в валенках!” и бросается вон из зала...
- Больных детей считают особенно ранимыми и чувствительными, но я часто сталкиваюсь с обратным явлением - их эмоциональной неразвитостью, - вздыхает Колесин. - Таким ребятам, обычно одиноким и замкнутым в четырех стенах, остро не хватает впечатлений и переживаний. Мы вместе учимся чувствовать. Я не только полностью выкладываюсь, обсуждая с детьми евангельские сюжеты в живописи и творческие приемы художников, но зачастую и сам бываю вознагражден удивительными детскими открытиями. Например, картину Рубенса “Пир у Симона Фарисея”, казалось бы, знаю наизусть, но когда спросил у детей, где в многофигурной композиции скрыто средоточие зла, маленький мальчик неожиданно указал на кривоногую собаку под хозяйским столом, сжимающую в зубах кость и свирепо косящуюся на Христа. Я про себя ахнул - ведь раньше не видел, не замечал у Рубенса этой неслучайной метафорической собаки, а полуслепой ребенок увидел! Кто из нас после этого инвалид?
Давние воспитанники Александра Колесина, посещающие его занятия по нескольку лет, - кто угодно, но только не “люди с ограниченными возможностями”. Поступают, несмотря на тяжелые диагнозы, в престижные вузы и вообще живут полноценной жизнью.
Для самого Колесина, личности яркой, артистичной и амбициозной, бескорыстная работа с “особыми” детьми - что-то вроде церковного послушания. Он говорит, что таким образом искупает грех нереализованного отцовства. Но есть, видимо, и другое. “Новым пигмалионам” не приходится сомневаться в эффективности своих трудов. В порыве вдохновения Колесин способен увлечь “Блудным сыном” даже слепых ребятишек-аутистов, сомнамбул, почти не присутствующих в нашей действительности. Такой эмоциональный контакт становится главным шагом к возвращению.
* * *
...ЗНАКОМАЯ семья в Новосибирске протащила своего мальчика-аутиста через всех мыслимых специалистов. Знаменитый экстрасенс сказал, что не видит над ребенком свечения ауры, а значит, его душа где-то странствует или мертва.
Но вот недавно я наблюдала невозможное: тот самый мальчик на детском утреннике в “Школе Бороздина” смело вышел в круг и громко заявил, что хочет петь и читать стихи. Это был выдающийся сольный концерт! Ведущие детские психиатры Новосибирска, когда им сообщили об этом случае, временно лишились дара речи. Только “Пигмалион” Алексей Иванович Бороздин не видит в данном факте ничего сверхъестественного. Свою штучную работу с больными детьми он называет “собиранием души” или абилитацией. Не путать с реабилитацией - речь идет не о возвращении утраченного, а именно о создании отсутствующих способностей.
Бороздин - никакое не медицинское светило, а скромный педагог детской музыкальной школы. Много лет назад, когда он начал подрабатывать частными уроками музыки, судьба свела его с отстающим в развитии пятилетним ребенком, похожим на затравленного зверька. Сама мысль учить это существо музыке показалась совершенно дикой
. Но и бежать было стыдно. Музыкант растерянно сел к инструменту и начал потихоньку что-то наигрывать. И вдруг боковым зрением заметил, что ребенок прислушивается. Через несколько занятий девочка уже пыталась подпевать своему учителю. Так постепенно и научилась сначала петь, а потом уже разговаривать. Как-то незаметно у ребенка выпрямилась спина и встали на место странно вывернутые суставы. А через два года занятий музыкой девочка пошла в первый класс “английской” школы...Этот случай запомнился Бороздину, и в начале перестройки, когда многое стало возможным, он организовал школу-студию для ребятишек, в личных картах которых записано как приговор: “неизлечим, необучаем”.
* * *
ОДИН чиновник-инспектор даже рассердился: зачем вы возитесь с этими уродами, когда столько здоровых детей нуждаются в образовании и развитии? Впору вводить повсеместные обязательные уроки человечности, считает Бороздин, иначе в категории “неполноценных” рано или поздно рискует оказаться почти каждый из нас - по старости, по болезни, из-за “ненашей” веры или неправильной формы носа. Тут стоит только начать.
Copyright © 2000 "ОБЩАЯ ГАЗЕТА"
